Ой, все. Я с громким треском провалила свой план по поводу УХэшки и нескольких фиков (читай: не успела перевести до НГ). Радует лишь то, что я это сделала не потому что ленивая засранка, а потому что у меня дома сломалась вся техника, на которой можно переводить.
А переводить с телефона — гад плиз ноу, потому что экран 3", потому что телефон тупит, потому что мне пришлось так переводить в подарочек на НГ два маленьких фичка. Это аддище.
Но теперь я в добром здравии; от планов о 31 мая покончить со всеми "старыми" фичками никуда не ушла. Более того — желание только усилилось!
На УХэшечку сдвину дедлайн до, скажем, середины февраля (пускай будет 16 число), да и к тому же Лена не может сейчас бетить, потому что переезд и все дела. Готово 13 из 25 глав. С этим фиком я хочу распрощаться как можно скорее, потому что он меня заманалЗАЕБАЛ, назовем вещи своими именами!. Хотя такае ностальжи, когда перевожу...эх ... времена-а-а-а, начало шипперства, когда я еще не билась головой об стол от чувств к куртбастьяну!
ВИЗ и CФИ так и оставлю даты дедлайна.
Дальше многострадальный крилл от Хантер... ДО КОНЦА НЕДЕЛИ КОНЧИТЬ СБОРНИК(!!), а потом два отдельных миника, и я выполню долг перед родиной, так сказать
Фичок для Бро по хоумстачинке уже в черновиках, можно с ним не торопиться, потому что 1. Она его уже читала; 2. Я выложу его вместе с тремя крилл фиками.
Кадам для Наточки 6 драбблов + один уже в черновиках (но я, опять же, выложу его вместе с криллом). Скажем, дедлайн пусть будет 25 февраля.
Гейские Ястребы с non-sexual кинком (*___*) до конца января 10000%
03.01.2015 03.16 Автор: Кош. Фандом: Ганнибал. Пейринг: Браунэм. Рейтинг: PG. Жанр: легкий психоделик, ангст. Саммари: в подарок моей любви на день рождения <3 Нам было суждено встретиться с первого твоего избранного в твиттере. Куртбастьян, Браунэм, Шериарти; ты мой Курт и я твой Себастьян; ты моя Алана и я твой Ганнибал, и я тебя люблю, каждый твой кусочек С днем рождения, маленькое солнышко, свети ярко, ты умный и целеустремленный человечек и у тебя все получится <3
P.S. "Дхарма" взята в значении "то, что поддерживает и удерживает".
Комната кружится перед глазами и утопает в свете флюоресцентных ламп; их жесткий свет льется с потолка, будто эфемерный дождь, и его неяркое сияние очерчивает в полутьме голые стены, словно отступившие в сумрак.
Несуществующие монстры выходят из своих углов и кружатся, воздев лапы с длинными когтями к потолку; они танцуют, расплываются и тают, превращаются в силуэты, тени, призраки мертвых страхов, пыль...
Лежа на полу, Уилл обнимает себя руками за плечи; он едва дышит и временами ему кажется, будто на его лице та маска, закрывающая половину лица, но она плотная и нет ни одной щели для дыхания, и тогда он делает вдох, второй, третий, царапает себя за плечи и ощущает, как легкие иссыхают и рассыпаются в прах.
И тогда два внимательных, сияющих из темного угла глаза наблюдают за ним еще внимательнее, чтобы поймать момент, когда тонкая грань иллюзии разобьется под тяжелыми каплями жесткого света и Уилл начнет задыхаться сильнее.
Мэтт кажется ему призраком, тенью, неясным силуэтом из прошлого, которое вдруг переплелось с настоящим и отравило собой будущее.
Уилл спрашивает себя, почему Мэтт не кружится по комнате вместе с его страхами, подняв руки к потолку, а стоит там, во тьме, и так пристально наблюдает, но он не ищет ответ.
Он боится потерять себя в поисках ответа.
читать дальшеТусклый свет слепит и режет его уставшие глаза. На нем ни маски, ни смирительной рубашки, но он обнимает себя руками и задыхается.
«Я верю в тебя» - шепчет Мэтт из темного угла.
Длинные когти силуэтов разрезают плотный воздух, чтобы тусклый дождь упал на его лицо и порезал на части.
Уилл теряется в своих галлюцинациях и ему кажется, будто он лежит на хрупком плоту и качается на штурмующих волнах в открытом море, и его бросает из стороны в сторону, будто безвольную тряпку; терзает и рвет на части.
Мэтт стоит в стороне, глядя, как его божество рассыпается, и боится его коснуться. Ему кажется, что он видит все то, что видит Уилл, но перед ним лишь голая камера с жесткой кроватью и решеткой, и он не видит то, что так ослепляет Уилла, заставляет его задыхаться и крепко обхватывать себя руками, и почему его губы движутся, словно что-то шепчут.
Он хочет понять; он смотрит на Уилла, складывает ладони в молитвенном жесте и прислоняет их указательными пальцами к переносице, и тихо шепчет.
Он молится о сохранности своего божества своему божеству.
Уилл видит его, слышит его, чувствует его - протяни руку и коснись, но комната плывет, страхи танцуют, глядя на него огромными глазами, и осколки золотого света падают на пол, пронзая воздух и застревая в его плотной пелене.
Уилл задыхается и сжимает свои плечи. Стакан воды слегка дрожит в руках Мэтта, когда он осторожно приближается к Уиллу и опускается на колени рядом с ним. Он должен помочь ему приподняться, сделать несколько глотков, успокоиться; он должен поддерживать его плечи и голову.
Он боится. Уилл выглядит тенью своих призраков. Бледнее своих монстров.
Страхи наклоняются над ними, и Уилл хватает Мэтта за руку, сжимая его запястье пальцами, и Мэтт замирает, не двигаясь. Молитвы кружатся в его голове вихрем мыслей и разбиваются друг о дружку; политеизм борется в монотеизмом; он верит в одно божество и во все его аватары всех времен.
Уилл пьет воду маленькими глотками; Мэтт поддерживает его голову и не двигается. У него мягкие волосы, и тонкие пальцы Мэтта утопают в них; он скользит взглядом по профилю Уилла, носу, губам и глазам; по маленьким капелькам пота и прилипшим ко лбу волосам, по напряженным мышцам шеи и маленькой, едва виднеющейся венке под тонкой, словно бы прозрачной кожей. Второй рукой Мэтт аккуратно, едва касаясь, убирает влажные волосы с его лба, и тут же отнимает руку. Он говорит себе, что хочет помочь Уиллу поддерживать стакан в дрожащих руках, но на деле он просто боится прикасаться к нему.
К своему божеству.
А манна в виде желтого, острого света опускалась с потолочного неба, и на волосах Уилла плавилась, золотя их и словно бы смягчая; он был защищен особой аурой от любого касания к своему телу, - и при мысли об этом Мэтт чуть передвинул пальцы на затылке Уилла, чтобы еще раз ощутить их мягкость. Он ощущал восторг и восхищение на грани экстаза, когда смотрел на Уилла; когда забрал у него пустой стакан и осторожно уложил обратно на пол; когда вдруг лег рядом, повернувшись на бок, и рассматривая его.
Тени и призраки, танцующие вокруг них, бормотали что-то невнятное, на незнакомом языке, и Уилл вдруг понял, что Мэтт, лежащий рядом с ним, шепчет тоже. Его губы слегкая двигались, а шепот был едва различим, но Уилл отчетливо видел, как поднимается от этого шепота над ними плотный воздух и выгибается, пряча их под колпаком, и пепел танцующих теней, разорванных золотым светом осыпается вокруг них.
Он может вдохнуть, он не рассыпается; он чувствует свои руки и даже тонкие пальцы Мэтта, едва-едва касающиеся его запястья. Мэтт молится, прикрыв глаза, и Уилл, повернув голову, смотрит на него.
Голые стены освещены, углы открыты; разбитые части собираются в единое целое, и Уилл чувствует, как собирается и он тоже. Возвращается ощущение температуры и обоняние; он оживает, вдыхает и ощущает, как раскрываются легкие, а разреженный воздух больше не душит его.
Монстры отступают, страхи исчезают, танцы затихают; Уилл неотрывно смотрит на Мэтта и ни о чем не думает, прислушиваясь к тому, как успокаивается сердцебиение. Он боялся одиночества, боялся своих галлюцинаций, но вот здесь Мэтт с ним, под колпаком, и Мэтт молится за его разбитый разум.
Колесо Сансары крутится, будто аттракцион, осыпая их дождевой водой, и в воздухе пахнет весенними ливнями и холодными ветрами; Уилл жадно дышит, игнорируя колющую боль в клеточках тела, когда дождевые иглы впиваются в его тело и распадаются в нем, бесследно исчезая. Он истекает кровью внутри себя, но дышит глубоко и спокойно, и он благодарен за эту передышку и за то, что шепот Мэтта не умолкает.
Учение о дхарме и Будде; воссоединение единого целого и удержание частей вместе, чтобы они не разорвались и не распались; вселенная бесконечна и прекрасна, и желтый свет флюоресцентных ламп вдруг кажется Уиллу похожим на солнце.
Мэтт тихо шепчет, оберегая его, оберегая их обоих, и Уилл видит, как отступают от этой молитвы все призраки, оставляя его, и затягиваются бесконечные раны; ему кажется, будто его кровь очищается, и все это удивительно похоже на возвращение с того света: он реанимирован, вернут к жизни, и с каждым ударом сердце разносит новую, чистую кровь по оживающему телу.
Уилл боязливо накрывает кончиками пальцев пальцы Мэтта на своей груди и глубоко выдыхает; ему кажется, что этим касанием он замыкает божественный канал энергии, связанный с космосом, и колесо раскручивается над его головой все быстрее и быстрее, и дождь с него уже похож на ливень.
Жизни замыкаются и не перерождаются; время не имеет смысла, а измерения плотно переплетены между собой, и Мэтт откуда-то не отсюда, если Уилл касается его, разрывая тонкую пленку, грань между мирами, чтобы только это тепло никуда не исчезало, и искусственный свет ламп продолжал согревать его озябшие от одиночества кости.
Он чувствует, как соединяются крохи его разума и его галлюцинации; как он вдыхает пепел своих страхов и внезапно оказывается, что это глоток кислорода, а не яда; как снижается яркость вокруг него и пальцы под его рукой, пальцы другого человека, вдруг оказываются невероятно теплыми.
Уилл все чувствует, все видит и понимает, и в первую минуту он оглушен количеством реальной информации, окружившей его; он ощущает себя и свое тело, свои воспоминания и знания как целое, и едва слышная молитва вдруг становится отчетливой для него.
Он слышит каждое слово, и когда он понимает смысл того, что говорит Мэтт, Уилл вдруг чувствует себя так, словно его ударили в солнечное сплетение.
«Я буду рядом с тобой и не дам тебе рассыпаться, я буду удерживать тебя целым».
Мэтт повторяет эту фразу по кругу, едва дыша, и количество повторений уже перешагнуло за вторую сотню, и Уилл внезапно осознает, что для этого даже не нужны мантры; религия забита пустыми фразами, когда все заключено в вере и любое слово может стать заклинанием, и только одна вещь не укладывается в голове Уилла.
Насколько сильно Мэтт верит в него, если создал из обычной фразы молитву; если вложил в нее столько сил, что повторяет даже сейчас, когда все уже позади?
И насколько сильна должна быть вера человека в созданное им божество, чтобы поддерживать в нем силы минута за минутой, час за часом?
Без веры нет ничего. Никого. Все рассыпается, распадается, как призраки и тени, танцевавшие вокруг него и утратившие свою веру в то, что они смогут до него добраться, когда Мэтт начал молиться.
Мэтт нашел себе божество. И соединил его разбитые части в единое целое, просто поверив.
Богами никто и никогда не рождался. Боги - это разбитые части, нашедшие свою дхарму.
И хотя это не укладывалось в голове Уилла, сейчас, собранный в одно целое, он понимал, что это не для размышления, а для чувствования, и это не нужно понимать умом.
Достаточно чувствовать, что кто-то рядом с ним, когда он одинок и потерян, и кто-то соединяет его в одно целое, не позволяя ему разбиться снова и сломать себя длинными тенями своих страхов, глядя в их огромные, доверчивые глаза.
Достаточно слышать молитву, созданную из одной фразы, которая соединяет на части тебя, созданного из воздуха.
А больше для веры ничего и не нужно. Воздух. Воздух с запахом весенних ливней и холодных ветров.
"Кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне".
Я прочитала тему, вспомнила, что этот стих про женщин на войне. И, как обычно, про женщин на войне начала. Про мужчин не очень пишется, а про женщин самое то!
Ой не зря военной прозы начиталась! На экзамене очень помогло.
Как обычно про "Матерь человеческую" расписала. Очень люблю это произведение, пускай капец жуткое .—.
И "А зори здесь тихие" про Лизу Бричкину писала.
Правда, много речевых ошибок сказали (вечная проблема, будем исправляться!) хд
У меня Лиза "не преодолела препятствие", что было прокомментированно учительницей "она что, скаковая лошадь?"
Надо унизить чью-то работуЗато одноклассница просто на дне. Серьезно! Я все понимаю, но " молодой мальчик Сотников" это просто.... што? Или из "Судьбы человека" главный герой – это не Андрей Соколов, а "какой-то мужик".
Всего в классе 6 незачетов (из 26 человек).
по поводу конкурса песни в школеУ нас в классе и за хор, и за дуэт вторые места! Все куплено! Я весь концерт смотрела. Наши выступления – САМЫЕ ЛУЧШИЕ. Пускай мы через задницу все делаем и в последний момент. У меня лучший класс на свете :3
УХ – Unquiet Hands – 1 января 2015никому не интересная болтовняВот его обязана, наконец-то, перевести. Сил моих нет, как надоел мне уже хд Просто скажу, что он мне действительно важен, так как именно он привел окончательно в куртбастьян фандом. А еще автор 2-3 недели не отвечал, и я очень беспокоилась, что не получу разрешение. Мне этот фик успел 250 раз разонравиться, но у меня с ним любовь особая.
ВИЗ – Who is Sam Evans? – 27 апреля 2015 опять никому не интересная болтовняВот с этим фиком у меня любоффь. Люблю Сэмангст + сильный и волевой Курт, который помогает Сэму с его проблемой принятия. Я начала читать только из-за названия xD. И так легко пошло, настолько просто читалось, что я буквально влюбилась в фик. Плюс я на некоторых местах много смеялась. Сиквел, наверное, переводить не буду. Я подумаю, стоит ли, но на 80% – нет. Сиквел интересный, да, он даже больше основного фика. Но основной – гораздо более интересный в плане сюжета.
СФИ – Still Fighting it – 31 мая 2015и сноваФик... нихера не помню сюжет. Помню только Сэм много страдает, и Блейн – очень крутой Блейн – ему помогает. Блэм, я их когда-то очень шипперила, но запал прошел... Но фик перевести обязана, он реально хорош. Да и раз начала...
Плюс! До Нового Года я должна перевести еще какой-нибудь фик по хоумстаку (Дейв/Джон) для прекрасной Бро в подарок. И на зимних каникулах – браунэм с кинком на прикосновения и перчатки.
чтобы не пугать людей своей истерикойвы только поглядите, как – КАК – они стоят... чертовы мужики убили меня. Я мечтала об этом около полугода. Энди постоянно писал Гранту в твиттер; они лайкали друг друга в инстаграме.. И ЭТО СВЕРШИЛОСЬ.. ! У НИХ БУДУТ СОВМЕСТНЫЕ ФОТОГРАФИИ, СОВМЕСТНЫЕ СЦЕНЫ, ОНИ БУДУТ ГОВОРИТЬ ДРУГ С ДРУГОМ. А еще Крысолов и Флэш – враги и я просто... И Крысолов – гей... и вообще все. Меня пора откачивать...
Слишком бесчеловечный вопрос. Разрываюсь между первым и вторым. Но, пожалуй, первый. Потому что тэшак, каннибалы, серийные убийцы, психопаты и страдания.
2.Если бы вы писали фанфик о персонажах сериалов под номером 1 и 4, то с каким пейрингом?
Браунэм. Дженовый, с кучей Брауновских метафор, с взаимовыручкой, кинками на прикосновения не сексуального характера, с религиозным фанатизмом Мэттью, с серийными убийцами...
Эллидия. Я в фемслэше дуб дубом, но это единственный реальный отп в этом сериале. И я бы написала какие-нибудь мрачные страдания или что-то подобное.
3.Что бы вы хотели изменить в сюжете сериала под номером 3?
АХАХАХХАХАХА ДА ВСЕ
НАЧИНАЯ С ТРЕТЬЕГО СЕЗОНА XD
4.Если бы два главных героя из сериалов под номером 2 и 5 падали со скалы, а у вас была бы возможность спасти только одного, то кого бы вы выбрали?
Я бы спасла Эмму, потому что Гинтоки живучий засранец и не с таких мест еще летал. Скала? Пфффффффф
5. Самое ужасное событие в сериале под номером 1?
Последняя серия второго сезона. Просто. Блядь.
6. Какой персонаж из сериала под номером 2 нравится вам меньше всего?
Разрываюсь между Зеленой и Корой.
7. Какая песня или мелодия напоминает вам сериал под номером 5?
Всегда от этой картинки фейспалм, а тут я еще и комментарии прочитала под ней, где все знатоки говорят "вторая,вторая!" дети мои!Блядь и в Африке блядь, и в междометии блядь, и в оскорблении девушки блядь. стори оф май лайфВообще довольно коварное слово, потому что я сама не так давно через "т" писала, потому что мне мозги запудрили где-то в 9 классе; до этого я через "д" писала. А потом гляжу: все друзья через "т" пишут, ну и я начала.
Одержим твоим вкусом Автор: F-Fever. Фандом: Гли. Пейринг: Курт/Себастьян. Рейтинг: R. Размер: Мини. Жанр: Ангст, даркфик. POV автора. Саммари: все для тебя, любовь моя сладкая, чтобы каждая клеточка твоего тела истомилась после прочтения и это ощущалось в каждом съеденном мной кусочке тебя <3
Тонкие пальцы ложатся на бедро Себастьяна и чуть поглаживают его. Себастьян поднимает замутненный взгляд на лицо Курта и видит, как тот улыбается, поправляя волосы пальцами второй руки. - Я приготовил тебе ужин, - мягко говорит Курт. - Прости, что разбудил тебя, но я боюсь, что все остынет. - Хорошо, - тихо отвечает Себастьян; он чувствует себя сонным и слабым, и с трудом может говорить. Курт придвигает свой стул вплотную к нему, а потом приносит с кухни поднос и ставит на стол перед Себастьяном. Одну за другой, он снимает крышки с тарелок, открывая перед Себастьяном шедевры своего кулинарного мастерства: небольшие порции запеченного мяса, свежие листья салата, несколько соусов и разнообразные гарниры. Курт никогда не переставал его удивлять. - Что ты хочешь попробовать сначала? - спрашивает Курт, раскладывая салфетку на коленях Себастьяна. - Я положил всего по чуть-чуть... - Вот это, с базиликом и помидорами, - говорит Себастьян, кивая на крайнюю тарелку. - Отличный выбор, - улыбается Курт, придвигая блюдо к нему. - Мясо получилось потрясающе нежным, а базилик великолепно подчеркивает вкус... читать дальшеОн замолкает на полуслове, делая паузу, и поднимает на Себастьяна взгляд. - Прости, все время забываю, что ты просил меня не вести себя, как шеф-повар в ресторане, - виновато говорит он. - Тебе идет, - слабо улыбается Себастьян. - Но ты становишься немного занудой... Курт закатывает глаза, берет в руки приборы, чуть наклоняется над тарелкой и отрезает маленький кусочек мяса, а потом снимает его с вилки, насаживает на нее ломтик помидора и подносит к губам Себастьяна. В его глазах горит задорный огонек. - Я дразню тебя, - поясняет он на взгляд Себастьяна. - Мясо получилось удивительным и я хочу, чтобы ты еще немного потомился, прежде чем попробуешь его... Себастьян открывает рот и снимает зубами помидор с вилки, и Курт тут же цепляет на нее отрезанный кусочек мяса. - Хотел тебя потомить, а теперь томлюсь сам, потому что мне не терпится, чтобы ты попробовал, - виновато улыбается он. Его глаза неотрывно следят за тем, как Себастьян медленно пережевывает мясо, не встречая его взгляд, но Курт слишком нетерпелив, чтобы ждать и его немного настораживает, что он не может видеть глаза Себастьяна. - Вкусно? - спрашивает он. Себастьян переводит на него взгляд. - Нет, - отвечает он и моргает, глядя, как меняется лицо Курта. - Это божественно. - Ты напугал меня! - выдыхает Курт и, переложив вилку в другую руку, хлопает освободившейся рукой Себастьяна по бедру. - Больше так не делай! Я ведь поверил... - Ты не можешь невкусно приготовить, - улыбается Себастьян. - Вот когда попробуешь все, тогда и посмотрим, - строго говорит Курт и нарезает мясо на маленькие кусочки. - Как насчет нежного томатного соуса с паприкой... Он обмакивает мясо в маленькую соусницу и, подставив ладонь под вилку, подносит его к губам Себастьяна. Капелька соуса падает на его руку; Курт пристально наблюдает за лицом Себастьяна, а потом бездумно подносит руку к своему лицу и слизывает соус с ладони. - Вкусно? - спрашивает он. - Невероятно! - отвечает Себастьян, облизывая губы. - Потрясающе нежное, боже, Курт... Курт нетерпеливо вскакивает со стула, встает за спиной Себастьяна и чуть наклоняется. Его щека касается виска Себастьяна; он быстро нарезает мясо во всех блюдах на маленькие кусочки и потом кладет нож и закрывает свободной рукой глаза Себастьяна. - Попробуй, - шепчет он и смеется, и Себастьян ощущает щекочущий обоняние запах мяса. - Если бы можно было пленять едой, я был бы королем... - Ты уже король, - тихо отвечает Себастьян и ощущает, как теплый кусочек мяса касается его губ. Он облизывается и чувствует кисловатый вкус соуса, а потом открывает рот и снимает зубами кусочек с вилки. Несколько секунд он держит его зажатым в зубах, касаясь его языком, а потом закрывает рот и пережевывает. - Потрясающе вкусно, правда? - шепчет Курт, и Себастьян ощущает его дыхание на своей шее. Курт целует его, не убирая ладонь с его глаз; сначала едва касается его подбородка, а потом перемещается губами к шее, отклоняя голову Себастьяна чуть назад. Он слышит, как вилка гремит о посуду; должно быть, Курт вслепую цепляет на нее очередной кусочек мяса, не переставая целовать шею Себастьяна. - Как я люблю готовить для тебя, - выдыхает он. Себастьян ощущает, как Курт припадает к его шее открытым ртом, вырисовывая языком невидимые узоры на его коже, и тяжело дышит; одновременно с этим Себастьян ощущает теплое мясо у своих губ и послушно снимает его с вилки. Вкус немного острый и специфический: мясо было завернуто в листик базилика и обмокнуто в соус с добавлением чили. - Твой вкус такой потрясающий... - бормочет Курт, ненадолго отстраняясь, чтобы поцеловать Себастьяна и сопровождая каждый поцелуй исступленным шепотом. - Ты весь такой фантастический, сладкий, вкусный... Нежный... Я люблю каждую частичку тебя, боже... Каждый кусочек... Ты невероятен... Он поворачивает голову, и Себастьян чувствует касание его волос к своей коже. Курт снова стучит вилкой по тарелке, но не кормит Себастьяна, а пробует сам. Наступает секундная пауза и следом Курт негромко стонет от удовольствия. - Божественно, - выдыхает он. - Как ты восхитителен... Он снова приникает к шее Себастьяна, целуя его, и тут же проводит языком по месту поцелуя. Себастьян ощущает свое гулко бьющееся сердце и теплые пальцы Курта на своих глазах, а потом Курт вдруг поворачивает его голову к себе и касается языком его губ. Себастьян легонько вздрагивает и тут же приоткрывает их и Курт, на секунду отстранившись, целует его, раскрывая его губы; у него на языке вкус острого соуса, и от такого поцелуя у Себастьяна голова идет кругом. - Я бы съел тебя целиком, милый, - шепчет Курт, отстраняясь, и отнимает руку с лица Себастьяна. - Я бы приготовил тебя еще в тысяче блюд, подбирая к тебе разные гарниры и соусы: острые, как твой язык и нежные, как твоя кожа; я бы съел тебя всего, кусочек за кусочком, не делясь ни с кем... Он делает паузу и цепляет вилкой еще один кусочек мяса, поднося его ко рту Себастьяна. - Но мне хотелось, - продолжает он, - чтобы ты сам попробовал... Курт опускает руку на плечо Себастьяна и проводит кончиками пальцев по его руке от плеча до локтя, до забинтованного обрубка, который раньше был его рукой. - ...каков ты на вкус, - договаривает Курт, улыбаясь, и кладет руку на внутреннюю сторону бедра Себастьяна. Себастьян опускает взгляд, следя за его касаниями, и смотрит на забинтованные обрубки своих конечностей, которые теперь стоят перед ним на тарелках, зажаренные, потушенные и запеченные с гарнирами и соусами. - Скажи, - улыбается Курт, - что ты невероятен на вкус так же, как и внешне. Он наклоняется ближе к Себастьяну и проводит языком по его губам, и Себастьян в наслаждении прикрывает глаза. - Я одержим твоим вкусом, - шепчет Курт и тихо смеется, словно это забавная шутка. Его пальцы опускаются по позвоночнику Себастьяна, слегка надавливая на каждый позвонок, пока Курт увлекает его в поцелуй, скользя языком у него во рту по зубам и нёбу. - Я одержим тобой... Его рука замирает на пояснице Себастьяна; он приподнимает рубашку и касается пальцами его кожи на пояснице, заставив того дернуться. И Курт улыбается своей очаровательной, убийственной улыбкой, и у него в глазах снова загорается этот собственнический, маньячный огонек. - И я никогда не смогу насытиться тобой, - договаривает он, отстраняясь от Себастьяна и целуя его в подбородок. - Даже при учете, что ты мой и только мой... до последнего кусочка.